Пишу детектив

— Почему бы вам не написать что-то серьезное?

— Пишу... Вы меня как раз оторвали...

— Что пишете?

— Детектив, где участковый инспектор раскрывает убийство и не может никак раскрыть.

— И что же? Он раскрывает в конце?

— Нет. Не может.

— Так... Простите... А где происходит действие?

— У нас.

— А в чем детектив?

— Вот в этом.

— А у него улики есть?

— Все. И отпечатки пальцев, и пистолет, и гильзы. И труп.

— А убийца?

— А он и не прячется.

— Так в чем же дело?

— Вот в этом.

— А в чем интрига?

— В родственниках убитого. Они борются за наследство, а все наследство украдено.

— Так в чем интрига?

— Ну, ходят они в милицию, пристают, обрыдли всем. Их в конце посадят.

— А убийца?

— А что убийца?

— Он прячется?

— А зачем? Он же убил с согласия участкового и по его наводке.

— Так где же интрига?

— Как где? Здесь, у нас, в Москве.

— И чем вы хотите заинтересовать читателя?

— А чем я могу его заинтересовать? Денег у меня нет.

— А правда восторжествует?

— А я откуда знаю? Сам жду.

— Но вы же автор!

— Ну и что?

— Значит, у вас так... Милиция преступление раскрыть не может. Убийца на свободе. Семья убитого в тюрьме. Участковый – соучастник... В чем же детектив?

— Вот в этом.

— И все это ничем не кончается?

— Назначают нового министра МВД.

— Вот. И что он?

— У его жены угоняют машину.

— По его наводке?

— Да.

— Он находит преступников?

— Нет.

— А кто наказан?

— Прохожие.

— И для чего это все нужно писать?

— Чтоб их всех избрали в Государственную Думу.

— И изберут?

— Обязательно.

— Почему?

— Ну, у меня в романе население ошибочно считает, что лучше избрать преступника, чем милиционера.

— И вы думаете, вашу книгу будут раскупать?

— Уже раскупили.

— Кто?

— Избирком.

— Так вы ж еще не закончили?

— Они сами закончат.

— Ну поздравляю. Это серьезная работа.

— Спасибо. Они тоже так сказали.

— А что вы потом будете писать?

— Комедию.

— Тоже детектив?

— Обязательно.

— Что происходит?

— Все пьют.

— Где?

— Здесь.

— Я надеюсь, следить будет интересно?

— Нет.

— Смешно?

— Нет.

— А чего же писать?

— А чего же не писать?